Бывший ЗЕК вытащил ДЕВУШКУ из РЕКИ… Но НОЧЬЮ из его ХИЖИНЫ раздались жуткие КРИКИ

Когда соседи услышали крики из хижины бывшего зека, они решили.

Началось самое страшное. Женские вопли разрывали ночную тишину, доносились мольбы о помощи, а потом все стихло так резко, что стало еще страшнее. Мужики схватили фонари и топоры, побежали к реке, думали найти очередную жертву Михаила Сергеевича, а нашли совсем другое.

Но началось все за сутки до этого. Михаил Сергеевич жил у реки уже три года. С тех пор, как вышел из колонии строгого режима, где провел восемь лет за непреднамеренное убийство.

Драка в баре, неудачный удар, парень упал и больше не встал. Суд дал максимальный срок, родные отвернулись, друзья исчезли. Отсидел честно, не жаловался, работал на совесть.

В зоне научился столярному делу, освоил слесарку, даже читать стал больше. Но главное понял, что жизнь дается только одна. И свою он испоганил одним глупым поступком.

Выйдя на свободу, Михаил Сергеевич не стал возвращаться в город. Зачем? Там его знали как убийцу, косились, шептались за спиной. Лучше начать с чистого листа.

Он нашел заброшенный участок земли на берегу реки Сосновки, в двадцати километрах от ближайшей деревни. Хозяин давно умер, наследники не объявлялись. Михаил Сергеевич построил небольшую хижину из подручных материалов, обустроил огород, завел кур.

Жил тихо, никого не трогал. Продавал в деревне овощи и яйца, покупал самое необходимое. Односельчане относились к нему настороженно, все знали про тюремное прошлое.

Но мужик держался достойно, не пил, не буйнил, работал, не покладая рук. Может и правда исправился, говорили между собой. Бывает же такое.

Но до конца не доверяли. Слишком страшная репутация. Михаил Сергеевич это понимал и не обижался.

Знал, доверие нужно заслужить. А пока жил своей жизнью, пытался искупить вину перед обществом хотя бы тем, что не причинял никому вреда. Тот октябрьский день начался как обычно.

Михаил Сергеевич покормил кур, полил грядки с поздней капустой, починил забор. После обеда сел на берегу с удочкой. Рыба клевала неплохо, к ужину будет чем поужинать.

Река в этом месте была довольно широкая, но не глубокая. Течение спокойное, купаться безопасно. Михаил Сергеевич часто видел, как местные пацаны приезжают сюда на велосипедах, плещутся в воде до самых сумерек.

В тот день народу не было. Будний день, школьники на уроках, взрослые на работе. Тишина стояла такая, что слышно было, как жужжат мухи над водой.

Вдруг эту тишину разрезал всплеск, громкий, неестественный. Михаил Сергеевич поднял голову и увидел в воде человека. Метрах в пятидесяти от берега кто-то барахтался, уходил под воду и снова всплывал.

Тонет. Михаил Сергеевич бросил удочку и рванул к воде. Сапоги скидывать было некогда.

Каждая секунда на щиту. Нырнул в реку и поплыл к тонущему. Пловец он был неплохой.

В колонии бассейн имелся, заключенные могли заниматься спортом. Доплыл быстро, но человек уже ушел под воду, пришлось нырять. Вода была мутная, видимость плохая.

Михаил Сергеевич шарил руками по дну, пока не нащупал одежду. Схватил, потянул наверх. Это была девушка, молодая, лет 25.

Без сознания, губы синие, дыхание не слышно. Михаил Сергеевич обхватил ее подмышки и поплыл к берегу. Тащить было тяжело, девушка висела мертвым грузом.

Но он справился, выволок на мелководье. Пульс прощупывался слабо, но был. Дышать не дышало.

Нужно делать искусственное дыхание. Михаил Сергеевич перевернул девушку на бок, очистил рот от воды и тяны. Потом положил на спину, запрокинул голову, зажал нос и начал вдувать воздух в легкие.

Раз, два, три. Массаж сердца. Снова искусственное дыхание.

Процедуру он знал, в тюрьме проходили курсы первой помощи. Но применять приходилось впервые. Минуты тянулись мучительно долго.

Девушка не реагировала, лежала как мертвая. Михаил Сергеевич уже начал отчаиваться, когда она вдруг закашлялась. Из легких хлынула вода, девушка судорожно вздохнула, еще раз кашлянула и открыла глаза.

Живая. Но сознание было мутное. Она смотрела не видя, губы шевелились, но слов не разобрать.

Явно в шоковом состоянии. Михаил Сергеевич быстро оценил ситуацию. Девушка промокла насквозь, температура воздуха градусов 10, до вечера недалеко.

Если оставить ее так, она может умереть от переохлаждения. Нужно срочно в тепло, переодеть в сухое, напоить горячим чаем. Ближайший дом, его хижина.

До деревни 20 километров, на машине не доедешь, дороги нет. Михаил Сергеевич поднял девушку на руки. Легкая оказалась, килограммов 50 максимум.

Понес к дому. По дороге она несколько раз приходила в себя, смотрела испуганно, пыталась что-то сказать. Но силы были на исходе, сознание снова мутнело.

В хижине Михаил Сергеевич разжег печку, поставил чайник. Девушку уложил на свою кровать, укрыл всеми одеялами, какие были. Мокрую одежду снимать не стал, неудобно, да и она, может, неправильно понять.

Просто укрыл сверху, чтобы согрелась. Заварил крепкий чай с медом, но поить пока не рискнул. Девушка была без сознания, могла подавиться.

Сел рядом, ждал, когда очнется окончательно. Темнело быстро. За окном завыл ветер, заморосил дождь.

Хорошо, что успел спасти. Еще полчаса в холодной воде, и было бы поздно. Часов в восемь вечера девушка проснулась.

Открыла глаза, осмотрелась и вдруг издала душераздирающий крик. «Где я? Что вы со мной сделали?» «Помогите!» — кричала так громко, что у Михаила Сергеевича уши заложило. А потом вскочила с кровати и кинулась к двери.

Но силы еще не вернулись. Упала, ударилась коленом, снова закричала. Теперь уже от боли и ужаса.

«Спокойно!» — сказал Михаил Сергеевич как можно мягче. «Я вас спас. Вы тонули в реке».

«Врете!» — девушка прижалась к стене, как загнанный зверек. «Вы меня похитили!» — «Знаю я таких». «Какое похищение?» «Вы утопали, я вытащил».

«А почему я раздетая?» Михаил Сергеевич посмотрел на нее внимательнее. Действительно, верхняя одежда была снята. Но он же не раздевал ее.

«Вы сами сбросили мокрые вещи, когда температурили», — объяснил он. «Я не трогал». «Не верю».

«Вы маньяк». «Убийца». Последнее слово попало в цель.

Михаил Сергеевич вздрогнул, как от удара. «Убийца». «Да, был убийцей.

Формально, до сих пор остается». «Послушайте», — сказал он тихо. «Да, у меня темное прошлое».

«Но я вас спас, если бы хотел причинить зло». Разве стал бы откачивать? Девушка смотрела на него дикими глазами. В них читался такой ужас, что Михаил Сергеевич понял.

Она пережила что-то страшное. Не просто испугалась незнакомого места. Кто-то ее сильно напугал раньше…