Бывший ЗЕК вытащил ДЕВУШКУ из РЕКИ… Но НОЧЬЮ из его ХИЖИНЫ раздались жуткие КРИКИ
Женщина, которая потеряла все — мужа, ребенка, свободу, веру в справедливость. «Как оказались здесь?» — спросил он. — Везли в областной суд на очередное заседание.
Конвой остановился на заправке, я попросилась в туалет. Там было окно не заперто. Выскочила и побежала в лес.
Это когда было? Вчера утром. Всю ночь шла не знала куда. К утру дошла до реки, села на берег и решила покончить с собой.
Михаил Сергеевич кивнул. Теперь все стало ясно. Девушка не тонула случайно, она сама зашла в воду, чтобы не вернуться.
«Хорошо, что передумали», — сказал он. Я не передумала. Просто не смогла.
Когда вода замкнулась над головой, инстинкт самосохранения сработал. Стала барахтаться звать на допомогу. Повисла тишина.
За окном завывал ветер, дождь барабанил по крыше. А в хижине было тепло и уютно. «Что теперь будете делать?» — спросил Михаил Сергеевич.
— Не знаю. Назад дороги нет. Меня ищут, скоро найдут.
А дальше пожизненное заключение за побег и убийство. «Может, стоит попробовать доказать невиновность?» Лена горько усмехнулась. «Чем доказывать?» — У Игоря связи были, деньги, все уже решено.
Я убийца и точка. Михаил Сергеевич подумал. История девушки звучала правдиво.
Слишком много деталей, слишком много боли в голосе, чтобы быть выдумкой. А главное, он сам знал, каково это. Знал, как система может перемолоть невиновного человека.
«Останьтесь здесь», — сказал он неожиданно для себя. Что? Пока. До суда еще время пройдет, может, что-то изменится.
А бежать по лесам в вашем состоянии — это точная смерть. Лена смотрела на него недоверчиво. «Зачем вам это? Я же преступница.
Если меня найдут у вас, и вам срок добавят. А если не найдут? Найдут. Обязательно найдут.
Михаил Сергеевич пожал плечами. Поживем, увидим. А пока вы больны, замерзли, голодны.
Отдохните, поправьтесь, а там решим. Он встал, подошел к печке, подбросил дров. «Будете чай?» — «И поесть надо».
«Ще вчерашний есть, сейчас разогрею». Лена смотрела на этого странного человека и не понимала. Бывший убийца предлагает помощь беглой убийце.
Рискует свободой ради незнакомки. «Почему вы это делаете?» — спросила она тихо. Михаил Сергеевич задумался.
«Наверное, потому что знаю. Иногда хорошие люди делают плохие вещи, и это не делает их плохими навсегда. А если я вру, если я действительно убила мужа из корысти, тогда я ошибся.
Но лучше ошибиться, поверив в хорошее, чем ошибиться, поверив в плохое». Лена молчала. Впервые за долгое время кто-то поверил в ее невиновность.
Кто-то отнесся к ней как к человеку, а не как к преступнице. «Спасибо», — прошептала она и заплакала. Плакала долго на взрыт, выплескивая всю боль, которая накопилась за годы страданий.
А Михаил Сергеевич молча хлопотал у печки, готовил ужин и думал, правильно ли поступает. Но в глубине души знал, поступает по совести. А это главное.
Первые дни Лена почти не выходила из хижины. Пряталась. Вздрагивала от каждого шороха, боялась, что ее найдут.
Михаил Сергеевич понимал это состояние. Сам после выхода из колонии долго не мог привыкнуть к свободе. Он старался создать девушке максимальный комфорт.
Отдал ей свою кровать, сам спал на полу у печки. Готовил, стирал ее вещи, не задавал лишних вопросов. Лена была благодарна, но держалась настороженно.
Слишком много боли и предательств было в ее жизни, чтобы сразу поверить в бескорыстную доброту. «Вы же понимаете», – говорила она, наблюдая, как Михаил Сергеевич чинит ей порванную куртку, – «рано или поздно меня найдут. И тогда пострадаете вы».
«Может, и найдут», – спокойно отвечал он, – «а может и нет. Место здесь глухое, люди редко ходят. А если соседи заподозрят?» Соседи далеко, до ближайшего дома 20 километров.
Но Лена продолжала волноваться, особенно по вечерам, когда темнота делала любой звук зловещим. На третий день ее пребывания в хижине случилось то, чего она боялась больше всего. Михаил Сергеевич работал в огороде, когда услышал звук мотора, по лесной дороге ехала машина.
Обычно здесь никто не появлялся, дорога была старая, заросшая, вела в никуда. Он быстро вернулся в дом, Лена сидела у окна, бледная как полотно. «Это за мной», – прошептала она, – «я же говорила, найдут».
Машина остановилась возле калитки. Вышли двое мужчин в форме. Участковый Петров, которого Михаил Сергеевич знал в лицо, и кто-то незнакомый.
«Прячьтесь в погреб», – быстро сказал он Лене, – «и не выходите, что бы ни случилось». В доме был небольшой погреб, где хранились овощи. Лена скрылась там, а Михаил Сергеевич вышел встречать незваных гостей.
«Здравствуйте, Михаил Сергеевич», – сказал участковый, – «познакомьтесь, майор Воронов из областного управления. Незнакомец был средних лет, с усталым лицом и внимательными глазами. Смотрел на Михаила Сергеевича, оценивающий как опытный сыщик».
«По какому вопросу?», – спросил Михаил Сергеевич, стараясь держаться спокойно. «Ищем беглую преступницу», – объяснил майор. Елена Крылова, 26 лет, сбежала при конвоировании три дня назад.
«Следы ведут в эту сторону», – Михаил Сергеевич пожал плечами. «Здесь никого не видел, живу один, редко кто заходит». «Можно осмотреть дом?», – вежливо, но настойчиво попросил майор.
«Конечно». Михаил Сергеевич провел полицейских в хижину. Сердце билось как бешеное, но внешне он сохранял спокойствие.
Годы в колонии научили контролировать эмоции. Майор внимательно осмотрел комнату, заглянул под кровать, в шкаф, даже на печку. Ничего подозрительного не нашел.
«А это что?», – спросил он, указывая на женские вещи, которые сохли у печки. У Михаила Сергеевича внутри все сжалось, но ответил спокойно. «Одежда покойной жены.
Иногда стираю, проветриваю. Память, знаете ли?» Майор кивнул понимающе. «Многие мужчины после потери жены хранят их вещи, а погреб есть?» «Есть.
Хотите посмотреть?» Михаил Сергеевич открыл люк в полу. Майор посветил фонариком вниз. Увидел мешки с картошкой, банки с соленьями.
Ничего подозрительного. Лена сидела за мешками, прижавшись к стене. В темноте ее не было видно, но она слышала каждое слово.
«Ладно», – сказал майор, закрывая люк, – «если увидите подозрительных людей, сразу сообщайте. Преступница опасна». «Обязательно сообщу», – пообещал Михаил Сергеевич.
Полицейские ушли. Он проводил их до машины, помахал на прощание. Только когда звук мотора окончательно стих, позволил себе выдохнуть, Лена вылезла из погреба, трясущаяся от страха.
«Они знают, что я здесь», – шептала она. «Обязательно вернуться». «Не знают», – успокоил ее Михаил Сергеевич.
«Если бы знали, обыскали бы все более тщательно». «А если кто-то видел, как вы меня тащили?» Ничего здесь не было. «И вообще успокойтесь, пока вы в безопасности»…
