Две девочки пропали на 4 года — пока полицейский пёс не нашёл подвал по соседству…

Все свелось к этому моменту. Она посмотрела на Рекса. Его глаза горели уверенностью и преданностью.

Он знал, что они близко. «Веди нас, друг», прошептала Анна. И они двинулись дальше, в самое сердце тьмы, где вот-вот должна была открыться страшная правда.

Коридор вывел их в просторное подземелье. Луч фонарика скользил по стенам, открывая странные детали. Старые игрушки, книги с выцветшими обложками, одеяло, аккуратно сложенные на двух маленьких кроватях.

Все выглядело так, словно кто-то заботливо обустроил жилье для детей. Анна замерла, чувствуя, как холод пробежал по спине. Рекс тихо зарычал.

Его взгляд остановился на рисунках, приклеенных к стене скотчем. Простые детские линии. Домики, солнце, облака.

Две девочки, держащие друг друга за руки. В одном из рисунков рядом с ними был изображен высокий мужчина с темной бородой. В другом – большой пес, очень похожий на Рекса.

Анна почувствовала, как внутри все сжалось. Эти рисунки были свежими. Девочки живы.

Они были здесь. Она достала из кармана телефон и сделала несколько снимков. Потом осторожно продолжила движение.

В углу подземелья стоял старый шкаф. Рекс рывком подался к нему, залаял и начал царапать дверцу. Анна выхватила оружие и медленно открыла створку.

Внутри – не вещи, а узкий проход, ведущий вглубь. Звуки стали отчетливее. Шепот, детский смех, а затем и голос взрослого мужчины, глухой и уверенный.

«Мы избранные. Снаружи нет ничего. Здесь наш дом».

Анна замерла. Кровь застыла в жилах. Она понимала, что впереди – момент истины.

В глубине комнаты, освещенной десятками свечей, сидел человек в длинной темной одежде. Перед ним, на коленях – две девочки, лет тринадцати. Их волосы были длинными и спутанными, лица – бледными.

Но глаза… глаза горели странным светом веры и покорности. «Вера… надежда…» – выдохнула Анна. Девочки вздрогнули.

Одна из них сжала руку другой и прижалась к мужчине. Тот поднял голову. Его глаза были холодны и полны фанатичной убежденности…