«Мама собирает всю родню у себя на шашлыки, мы тоже приглашены!» Муж протянул мне список продуктов, которые я должна купить за свой счет «20 кг говядины, 1кг красной икры, филе семги — 5 кг.» Я просто кивнула. Но на барбекю всех ждал сюрприз…

Снова совещание затянулось до семи, потом пробки, и вот уже начало девятого. Она осторожно повернула ключ, стараясь не греметь, возможно, Сергей уже спит. Он встает в шесть, чтобы к семи быть на своем заводе.

Но муж не спал. В прихожей горел свет и пахло чем-то жареным. «Олечка!» Сергей выскочил из кухни с таким восторгом, будто не видел ее неделю.

«А я тебя жду-жду!» Ольга устало улыбнулась, снимая туфли на шпильках. Ноги гудели после целого дня, проведенного в офисе. Ее должность финансового аналитика в крупной компании приносила неплохие деньги, двести тысяч гривен в месяц, но и выматывала до предела.

«Я ужин приготовил». Сергей взял ее сумку. «Картошку пожарил с котлетками».

«Спасибо». Ольга поцеловала мужа в щеку. «Ты у меня молодец».

Сергей Коваленко работал инженером на металлургическом заводе уже десять лет. Платили там немного, сто двадцать тысяч гривен, но он держался за место, как за спасательный круг. «Стабильность», — повторял он, когда Ольга предлагала поискать что-то получше.

Они прошли на кухню. Ольга подавила вздох. Посуда после готовки была свалена в раковину, на плите остались брызги масла, а стол не протерт.

Но критиковать мужа не хотелось, он старался, и это главное. «Я тебе новость припас!» Сергей подпрыгивал от нетерпения, пока она устало опускалась на стул. «Мама звонила».

Ольга почувствовала, как внутри что-то сжалось. Валентина Петровна Коваленко, 57-летняя вдова, была притчей во языцех среди всех невесток семейства. Властная, с претензией на аристократизм, она обожала устраивать пышные семейные сборища, где могла покрасоваться перед родственниками.

«И что же она хотела?» — осторожно спросила Ольга, принимаясь за остывшую картошку. «У нас в эти выходные шашлыки!» Сергей выхватил из кармана сложенный вчетверо листок и протянул жене. «Мамуля всех собирает на даче.

Представляешь, даже дядя Петр из Борисполя приедет!» Ольга медленно развернула бумагу. Это был список продуктов, написанный аккуратным учительским почерком свекрови. С каждой строчкой ее сердце билось все тяжелее.

Говядина, вырезка, 20 кг. Икра красная, 1 кг. Семга, филе, 2 кг.

Вино белое, сухое, итальянское, 6 бутылок. Коньяк Хеннесси, 2 бутылки. Список продолжался еще на полстраницы.

Ольга быстро прикинула в уме примерную стоимость всего этого великолепия. Выходило около 50 тысяч гривен, четверть ее месячной зарплаты. «Она сказала, что это наша доля», — радостно пояснил Сергей, не замечая, как изменилось лицо жены.

«У тебя самая хорошая зарплата в семье, а у мамы пенсия». Она так и сказала: «Олечке это не составит труда.

Она у нас молодая, энергичная, при хорошей должности». Ольга отложила вилку. Аппетит пропал.

Перед глазами пронеслись картины предыдущих семейных мероприятий. Прошлогодний день рождения Валентины Петровны. «Олечка, привези осетрину, ты же знаешь, как я люблю».

Пять тысяч за килограмм, и это только начало списка. Новый год. «Ольгушка, шампанское должно быть только французское, не опозорь меня перед родственниками».

Двенадцать бутылок, по две тысячи каждая. Пасха. «Ольга.

Я хочу настоящий кулич из монастырской пекарни, съезди, пожалуйста». Три часа в очереди, и пять тысяч за три кулича. И каждый раз одно и то же.

Валентина Петровна величественная, в новом платье, принимает восторженные комплименты гостей. Какая вы хозяйка! Как у вас все вкусно! Вы настоящая королева стола. А Ольга на кухне моет посуду, подает блюда, убирает грязные тарелки, и никто даже не догадывается, кто оплатил этот пир.

Никакой благодарности, только снисходительное: «Олечка, налей-ка гостям еще вина». «Ты чего притихла?» Сергей пытливо заглянул ей в лицо.

«Мама так радовалась, когда звонила. Говорит, давно всех не собирала». Ольга посмотрела на мужа.

Добрый, наивный Сергей. Он искренне не понимал, почему жена не разделяет его энтузиазма. Для него мама всегда была идеалом, непогрешимым божеством, чьи желания — закон.

С детства приученный к беспрекословному послушанию, он так и не научился видеть манипуляции. «Сережа, это очень дорогие продукты», — осторожно начала Ольга. «Почти пятьдесят тысяч»…