* Мужчина нашел грязную коляску на свалке, а когда стал чистить, то закричал от увиденного…

— Алина? — спросил Тихоненко. Она кивнула. — Да, это я. Где вы были все это время?

— В разных местах. Снимала комнаты, платила наличными, не светилась. Боялась, что меня найдут. Она посмотрела на ребенка.

Я думала, он убьет меня и Соню заберет. Или просто избавится от нас обеих. — Коваль под арестом, — сказал Тихоненко. Ему грозит большой срок.

Алина закрыла лицо руками и заплакала. Долго, навзрыд, выпуская все напряжение последних недель. Сергей подошел, неловко похлопал ее по плечу. — Все хорошо, вы в безопасности.

Когда она успокоилась, Тихоненко спросил — Алина, вашей дочери нужны лечения. Срочно. Сколько времени прошло с последнего обследования? — Почти три недели, — прошептала она.

Я знаю, что каждый день на счету, но я не могла. Я боялась вернуться. Теперь можете, мы поможем организовать лечение. — У меня нет денег, — всхлипнула Алина.

— Совсем нет. Те пятьдесят тысяч, что мне дали, почти кончились. — Не волнуйтесь об этом, вмешался Сергей. Найдем деньги.

Как-нибудь найдем. Алину с дочерью отвезли в больницу. Врачи осмотрели Софию, состояние ухудшилось, лейкоз прогрессировал. Без пересадки костного мозга девочка не проживет больше двух месяцев.

Главврач больницы, пожилой мужчина с добрыми глазами, вызвал Алину в кабинет. — Мы сделаем все возможное, девочку положим в отделение, начнем поддерживающую терапию. Но для пересадки нужны деньги, два миллиона гривен. — Я знаю, — прошептала Алина, но у меня их нет.

Врач помолчал. Попробуем собрать через фонды. Сейчас много благотворительных организаций помогают таким детям. Тихоненко обратился в несколько фондов.

Разместили информацию о Софии в соцсетях, попросили помощи. И тут произошло неожиданное. Историю подхватили федеральные СМИ. Телеканалы показали сюжеты про депутата, который отказался от больной дочери и заказал убийство ее матери.

Газеты вышли с кричащими заголовками. Общественность взорвалась. В адрес Коваля посыпались проклятия. Его компанию объявили бойкот.

Жена подала на развод, забрала детей и уехала к родителям. А самое главное, люди начали переводить деньги на лечение Софии. Сотни, тысячи переводов. От обычных людей — по сто, по пятьсот, по тысячи гривен.

От бизнесменов — по сто, по двести тысяч. За неделю собрали три миллиона. Больше, чем нужно. Сергей каждый день приходил в больницу, навещал Алину и Соню, приносил игрушки, фрукты, разговаривал с Алиной.

Она постепенно оттаивала, начала улыбаться. — Спасибо вам, — сказала она однажды. — Если бы не вы, если бы вы прошли мимо той коляски, как я мог пройти мимо? — удивился Сергей.

— Там же письмо было, документы. Я не мог не помочь. — Многие смогли бы, — грустно улыбнулась Алина. — Знаете, когда я выбрасывала коляску, я не верила, что кто-то найдет и поможет.

Я просто хотела, чтобы хоть мама узнала правду, чтобы не винила меня. — А почему вы вообще решили бежать? — спросил Сергей. — Орленко же сказал, что вас хотят убить. Алина вздохнула, когда он подошел ко мне у дома и сказал, что Коваль заплатил ему за мое убийство.

Я сначала не поверила, думала, это шутка какая-то больная, но потом посмотрела ему в глаза и поняла, что он не врет. Он предложил мне уехать, дал денег, сказал, что если я останусь, пришлют другого. И тогда я решила, лучше жить где-то в бегах, чем умереть и оставить Соню сиротой. — А почему не пошли в полицию?

Боялась. — Коваль — депутат, у него связи. Я думала, что мне не поверят. Или что он замнет дело.

Она посмотрела на Сергея. — Я ошиблась? — Ошиблись, — кивнул он. — Но это понятно.

После всего, что с вами произошло, трудно было кому-то доверять. Через две недели Софии сделали операцию. Пересадка костного мозга прошла успешно. Врачи сказали, что у девочки хорошие шансы на выздоровление.

Алина плакала от счастья, а параллельно шло следствие по делу Коваля. Максим Орленко дал полные показания, признав, что Коваль действительно заказал убийство. Предоставил записи телефонных разговоров, переписку. Следователи нашли банковские переводы от Коваля к Орленко.

Сначала задаток, потом основная сумма. Адвокат Коваля пытался доказать, что переводы были за другую работу, что Орленко оговаривает клиента, чтобы смягчить себе приговор. Но доказательств было слишком много. Кроме того, провели генетическую экспертизу.

У Коваля принудительно взяли образец ДНК. Результат показал с вероятностью 99.9%, что он является биологическим отцом Софии. — Ну что, Дмитрий Александрович? — спросил Тихоненко на очередном допросе…