Лена еле держалась на ногах, когда вышла из здания косметической компании. Рабочий день вымотал её до предела.
Очередные проверки продукции, новые рецептуры, постоянные обсуждения с поставщиками. Вся ответственность лежала на ней, и это давно стало привычным. Она брела к автобусной остановке, машинально пересчитывая оставшиеся до зарплаты дни.
В голове крутились привычные мысли, ипотека, счета, продукты, дочь, Максим. Лена устало вздохнула. Её муж, когда-то крепкий, жизнерадостный мужчина, теперь был словно тенью самого себя.
После того, как он потерял работу из-за болезни, вся семья оказалась на её плечах. Сначала она верила, что это временно, что он справится, найдёт хоть какой-то способ заняться делом, но год за годом ничего не менялось. Она добрела до дома, медленно поднялась на свой этаж и открыла дверь.
В квартире было тихо. Максим, как всегда, лежал в гостиной, уставившись в телевизор. «Привет», — бросила она, снимая пальто.
«Ага», — отозвался он, даже не взглянув на неё. «Обычный вечер, и так всегда», — подумала женщина. Лена поставила чайник и задумалась.
Когда-то Максим был совсем другим, работящим, весёлым, полным сил. Он рано начал работать, потому что не хотел тратить время на долгую учёбу. Сразу после школы пошёл в училище, выучился на водителя и устроился в автобусный парк.
Сначала работал на городских маршрутах, но позже получил категорию для междугородних рейсов. Ему нравилась эта работа. Дороги, сменяющиеся пейзажи, новые города, но организм не выдержал.
Годы сидячей работы, постоянные вибрации, неправильное питание и хронический недосып привели к первым тревожным симптомам. В 38 лет он попал в больницу с сильными болями в спине. Потом случился кризис с сердцем…
Врачи настоятельно рекомендовали менять работу. Но Максим упрямился до последнего, пока его не скрутило окончательно. После нескольких госпитализаций он уже не мог нормально двигаться без боли.
Именно тогда его мать, Наталья Ивановна, которая работала на высокой должности в Фонде социальной защиты, оформила ему инвалидность. Лена приняла это как неизбежность. Она искренне верила, что он действительно не способен работать, ведь Максим жаловался, что не может долго сидеть, ходить или даже стоять на месте без боли.
С тех пор она взяла на себя все заботы. Наталья Ивановна была женщиной с твердым характером. Ее жизнь прошла в заботах о сыне, и теперь она считала, что Лена должна продолжить эту миссию.
«Ты плохо заботишься о Максе», говорила она почти при каждом удобном случае. «Ему нужна поддержка, внимание». Лена не спорила, хотя внутри все закипало.
Поддержка? Она каждый день работает, оплачивает счета, обеспечивает еду, лекарства, ипотеку, а Максим только жалуется на жизнь. Но для свекрови это был не аргумент. «Знаешь, как ему морально тяжело», напоминала она.
«Ты хоть бы почаще готовила что-то вкусненькое, а не свои быстрые ужины». Лена стиснула зубы, как будто у нее есть время на кулинарные шедевры. После того, как свекровь оформила мужу инвалидность, тот вообще забил на все.
Не искал работу, ничем не интересовался, а только жаловался на свою жизнь. А свекровь регулярно повторяла. «Он же инвалид, ты должна его поддерживать, жалеть.
Ты же его жена». С другой стороны, Лена замечала, что Максим даже не пробовал разрабатывать мышцы, не занимался ЛФК, не искал варианты работать удаленно. Все, что он делал, это раз в день выходил на одиночную пешую прогулку по предписанию врача на полтора-два часа, а потом снова ложился на диван и включал телевизор.
Лена привыкла жить в режиме выживания. День за днем она вставала рано, уходила на работу. А потом вечером возвращалась домой, где ее ждали бесконечные хлопоты…
Как-то раз, несколько лет назад, Виктор Петрович, ее начальник на производстве, заговорил о корпоративных путевках в санаторий, которые раз в год предлагали лучшим сотрудникам. «Лена, вам нужно отдохнуть, у вас всегда отличный результат, возьмите эту возможность для себя», сказал он, передавая ей документ с перечнем доступных курортов. Лена мельком взглянула на бумаги, но тут же вернула их обратно.
Отпуск был для нее чем-то далеким и нереальным. Она не могла позволить себе расслабляться, когда дома ждал Максим, который без нее не справится. Но тогда у нее появилась другая идея.
«А можно эту путевку оформить на моего мужа?», спросила она. Виктор Петрович удивленно поднял брови, но кивнул. Лена объяснила, что у Максима серьезные проблемы со здоровьем, и санаторий поможет ему восстановиться.
Так началась традиция. Почти каждый год она просила отправлять в санаторий не себя, а Максима. Он уезжал на лечение, а Лена оставалась работать, как всегда.
В глубине души она надеялась, что это поможет ему, что после таких поездок он почувствует себя лучше, сможет найти хотя бы небольшую подработку. Но после каждого возвращения все повторялось. Максим недовольно заявлял, что санаторий — пустая трата времени, что ему ничего не помогает, а врачи только разводят руками.
Он снова ложился на диван, снова жаловался на жизнь, снова полностью зависел от нее. Но Лена продолжала надеяться. В один из рабочих дней Лену вызвал к себе Виктор Петрович.
Он был в приподнятом настроении и сразу сообщил, что для нее есть отличная возможность — командировка в Париж. Шесть месяцев на одном из ведущих косметических заводов, полностью оплачиваемое проживание, достойная зарплата. И что самое важное, Дашу тоже можно взять с собой, устроив ее в школу при посольстве.
Лена слушала, но вместо радости в ней росло тревожное ощущение. Она знала, что это был шанс, о котором мечтает любой специалист в ее сфере. Париж — это уровень, новые перспективы, возможность начать другую жизнь.
Но в голове сразу же всплыл Максим. Он не сможет без нее. Он не работает.
Он даже продукты сам себе не купит. Кто будет за ним ухаживать? Кто будет следить за его лекарствами? Ответ был очевиден. Лена твердо сказала нет.
И тут же почувствовала, как тяжело стало на душе. Она знала, что поступает правильно, но почему-то это не приносило облегчения. Она вышла из кабинета и задержалась у окна, глядя на серый затянутый тучами город.
Где-то там, далеко, ждал другой мир, другие возможности. Но этот шанс не для нее. У нее есть обязанности, семья, ответственность.
Она не может бросить Максима, она просто не имеет права. Но однажды жизнь Лены полностью перевернулась. Она вернулась домой в середине дня…
Лена только сняла пальто, когда из комнаты выглянул Максим. «Курьер приехал, привез Даши наушники, ждет внизу», сказал он. Лена машинально кивнула, но Максим уже натягивал куртку.
«Я сам схожу», бросил он, вышел за дверь и пошел к лифту. Лена направилась на кухню. В раковине стояла гора посуды, дочь утром торопилась в школу, Максим пообедал, но убирать за собой, конечно же, не стал.
Лена взяла губку, включила кран, но напор оказался чрезмерным, и брызги воды разлетелись в разные стороны. Несколько капель попали на экран, лежащего рядом с мойкой телефона Максима. Сенсор среагировал, и в этот момент телефон завибрировал.
Высветилось голосовое сообщение от Натальи Ивановны. Лена не собиралась его слушать, но когда она отодвигала телефон в сторону, мокрые пальцы случайно коснулись экрана, и голосовое сообщение от свекрови автоматически воспроизвелось. «Максим, я не пойму, ты куда так торопишься? Не нравится мне эта твоя идея с переездом Светланы к тебе домой.
Ну не нравится, понимаешь? Плохо для тебя всё это кончится. Ты же на полном попечении у жены находишься. Вот о чём надо думать».
Лена застыла. «Светлана? Какая ещё Светлана?» Сердце заколотилось в груди, пальцы замерли над мыльной водой. Она медленно повернула голову к телефону.
Два дня назад у Максима было день рождения, и она подарила ему этот новый смартфон, и если она правильно помнит, Максим ещё не успел поставить на него блокировку с паролем. Руки дрожали, но едва осознавая, что делает, она взяла телефон и вошла в мессенджер. Лена прокрутила переписку назад и начала прослушивать предыдущие сообщения.
Первое сообщение было от Максима, записанное ещё утром. «Мам, Светочка такая прекрасная девушка, я просто влюбился в неё. Хочу, чтобы она жила со мной.
Я уже всё спланировал. Лена сказала мне, что отказалась от поездки в Париж, но я сделаю всё, чтобы переубедить её. Скажу, что это наш шанс и её толчок к успеху в её карьере.
Короче, она ещё и благодарна мне будет, что я настаиваю её подумать о себе, а не только обо мне всегда переживать». Лена села на табурет, чувствуя, как холодеют пальцы. Следующее сообщение было уже от Свекрови.
«Максим, ты же знаешь, как мне самой противна твоя жёнушка. Но ты должен понимать, что если Лена узнает, что ты привёл новую бабу в вашу квартиру, пока она в командировке, тебе будет конец». Дальше был ответ голосовой от Максима…
«Мам, ну что ты вечно нагнетаешь? Откуда она узнает? С соседями ни я, ни она не общаемся. Будем себе спокойно жить в квартире. А жена будет нормальные бабки нам высылать из Франции.
Ну, как нам. Мне понятное дело. А на самом деле для меня со Светочкой.
Просто ирония судьбы какая-то». Послышался смех Максима. Лена прикрыла рот рукой, чтобы не застонать от ужаса.
И снова голосовое. Только уже от Натальи Ивановны. «Ты что, идиот? Шило в мешке не утаишь.
Когда Лена узнает, ты без копейки останешься. Ты думаешь, тебе в следующем году продлят инвалидность? Не факт, что у меня получится. И тогда пойдёшь себе работу искать.
Лена-то думает, что ты вправду инвалид, не понимает, что это благодаря мне ты со справками живёшь и не работаешь». Дальше сообщение от Максима. «Узнает, ну и хрен с ней.
Отсужу у неё половину квартиры, а потом ещё и на алименты подам. Я ведь инвалид. Пусть больше работает, чтобы и дочь обеспечивать, и меня со Светочкой».
Голос Максима уверенный, спокойный, будто это была не судьба его семьи, а обычный рабочий план. Последнее сообщение было тем самым, с которого всё началось. Лена откинулась назад, чувствуя, как земля уходит из-под ног.
Всё, во что она верила, рухнуло за несколько минут. Она вышла из кухни, не замечая, как дрожат её руки. Вся её жизнь в один миг превратилась в сплошную ложь.
Она думала, что Максим не может работать. А он просто не хотел. Она считала, что он благодарен ей за поддержку.
А он хотел избавиться от неё, оставив с долгами, высасывая из неё последние деньги. Она верила, что у неё есть семья. Но на самом деле она была для них просто дойной коровой.
В груди всё сжалось, и в следующий момент она резко схватила телефон и выбежала из квартиры. Спускаясь по лестнице, она нашла в списке вызовов номер Виктора Петровича и дрожащими пальцами нажала вызов. «Лена, что-то случилось»…
Его голос был беспокойным. Она глубоко вдохнула. «Я согласна», — выдохнула она.
«Я еду в Париж». «Рад слышать», — без лишних вопросов ответил он. «Оформим документы уже завтра».
Лена отключила телефон и почувствовала, как внутри что-то меняется. Она больше не будет жертвовать собой. Франция стала для неё новым домом.
Работа в косметической компании вдохновляла, перспективы открывались одна за другой. Её дочь Даша быстро адаптировалась к школе при посольстве, нашла друзей, радовалась жизни. А ещё рядом был Виктор Петрович.
Он всегда хорошо к ней относился. Но теперь, когда они работали вместе, она увидела в нём не только начальника, но и человека, который её понимал. Спокойного, надёжного.
Через два месяца после её переезда он сделал ей предложение. Но одно дело оставалось незавершённым. Лена через адвоката подала на развод.
Максим, как и ожидалось, начал упираться, требовать свою долю квартиры, утверждая, что он инвалид и без жилья остаться не может. Но его уверенность исчезла, когда адвокат вежливо сообщил, что в случае судебного разбирательства придётся поднять вопрос о законности его инвалидности. Максим ещё пытался сопротивляться, но Наталья Ивановна поняла всё раньше.
Она знала, что если дело дойдёт до расследования, это может закончиться для них обоих очень плохо. «Подписывай, если не хочешь, чтобы мы вместе в тюрьму загремели», — приказала она сыну, сжав зубы. Так он потерял шанс на лёгкую жизнь за чужой счёт.
Судебный процесс завершился не в пользу Максима. Адвокат Лены представил доказательство, что все платежи по ипотеке всё годы совершала только она одна. Суд обязал Максима погасить остаток долга, раз уж он претендует на свою долю в квартире…
Когда квартиру выставили на продажу, Максим до последнего надеялся, что после раздела денег у него останется хоть что-то на новую жизнь. Но когда все расчёты были сделаны, оказалось, что почти вся его часть ушла на выплату долга банку. Лена снова уехала во Францию.
А он остался ни с чем. Максим не понимал, как это произошло. Ещё недавно у него был тёплый дом, жена, которая заботилась о нём.
Уверенность в завтрашнем дне. А теперь он стоял у двери своей матери, держа в руках жалкий чемодан с вещами. Наталья Ивановна открыла, посмотрела на него сверху вниз, а потом молча развернулась и ушла вглубь квартиры.
«Мам, мне негде жить», — пробормотал он, заходя следом. «Это твои проблемы», — отрезала она, включая телевизор. «Я думал, ты поможешь».
«Я тебе уже помогла». Её голос был холодным, почти чужим. А ты всё испортил.
Максим медленно опустился на стул, сжимая голову руками. В ушах звенело. Когда-то он был главным мужчиной в жизни матери, её гордостью, её надеждой.
Она помогала ему обустроить жизнь, строить планы, добиваться своего. А теперь он стал обузой даже для неё. Работы не было, денег тоже.
Он устроился на стройку, взялся за тяжёлую физическую работу, которую когда-то презирал. Теперь его здоровье действительно пошатнулось, боли в спине стали невыносимыми. Но останавливаться было нельзя, иначе он просто умрёт с голоду.
Вечерами он возвращался в крошечную комнату в квартире матери. Она даже не оставляла ему ужин. Они почти не разговаривали…
Он больше не был её гордостью. А в это время Лена жила по-настоящему новой жизнью. Когда она снова переехала в Париж, она была всё ещё подавлена.
Но с каждым днём она чувствовала, как отпускает прошлое.
Впервые за много лет ей не нужно было заботиться о ком-то, кто этого не ценит. Рядом был Виктор.
Сдержанный, внимательный, надёжный. Он не давил, не торопил её, просто был рядом. Он приглашал её на прогулки по вечернему городу.
Показывал уютные улочки, кафе, где подавали горячий шоколад с ванилью.
С ним было непривычно легко. Ранее она не верила в чудеса, не верила, что можно начать заново.
Но теперь, глядя в его глаза, она знала, что, наконец, сделала правильный выбор.