Щенок принес чёрный пакет в больницу

Он сделал шаг вперед, но внезапно между ними снова встал Атлас. Пес зарычал низко, но без злобы, скорее с предупреждением. Мужчина застыл, не смея приблизиться к собаке. Несколько секунд они смотрели друг на друга, и нож дрогнул в его руке.

Нож упал в снег, и раздался тихий звон металла. «Я не хотел!» – прошептал он. «Я просто хотел, чтобы кто-то понял мою боль». Коваль подошел ближе: «Я понимаю, друг мой». «Потеря – это огонь, который выжигает душу, но нельзя позволить ему уничтожить все вокруг».

Мужчина отвел взгляд: «Я не заслуживаю прощения за то, что натворил». «Может быть», – сказал доктор. «Но ты только что спас мою жизнь, когда толкнул меня из-под падающей ветки». «Начни с этого», – посоветовал Коваль. Ирина, держа девочку, стояла в стороне и наблюдала за сценой.

В этом диалоге не было победителя, только двое уставших мужчин. Между ними стоял пес как граница между прошлым и спасением. Когда они добрались до укрытия – старого охотничьего домика, – ветер уже ревел как зверь. Внутри было темно, но небольшой пропан-баллон давал слабое тепло.

Они уложили девочку и женщину на самодельную постель из одеял. Коваль обработал рану Атласа и тщательно перевязал ее, чтобы остановить кровь. «Ты держишься, старик», – прошептал он, глядя в глаза собаке. «Только не сдавайся сейчас».

Атлас тихо лизнул его руку и положил голову на лапы, успокаиваясь. Мужчина, Сергей Кравчук, сидел у стены, глядя в пустоту, словно переосмысливая жизнь. Ирина держала девочку, а Коваль проверял ее пульс, ожидая результатов. «Сахар стабилизируется», – сказал он наконец. «Если выдержим еще пару часов, она выживет».

За стеной грохотал ветер, будто кто-то бил в барабан, не умолкая. Вдруг вдалеке послышался гул, низкий и металлический. «Вы это слышите? Похоже на двигатель», – Ирина подняла голову с надеждой. «Может, спасатели», – предположил Коваль.

Он схватил фонарь и вышел наружу, несмотря на бушующую метель. Снег хлестал по лицу, но вдали действительно мигал красный свет. Это был пульсирующий сигнал маяка, признак помощи. «Они идут, мы сделали это!» – выдохнул доктор, возвращаясь в домик.

Вернувшись, он посмотрел на Ирину, на девочку, на Атласа. Пес едва дышал, но все же вильнул хвостом, услышав голос. «Мы все сделали, вы молодцы», – сказал Коваль с чувством облегчения. Через полчаса на пороге появились двое в зимней форме спасателей.

Один из них, Анатолий Вербицкий, начальник охраны Киевской больницы, увидел Коваля. На его лице появилась смесь удивления и глубокого уважения. «Доктор, вы живы? Я думал, вы давно в отставке!» – воскликнул он. «Был», – ответил тот. «Но, видимо, у меня сегодня последний вызов».

Спасатели загрузили девочку, мать, собаку и даже мужчину в транспорт. Снег все еще валил, но внутри машины было тепло и безопасно. Коваль сел рядом с Атласом, положив руку ему на голову. «Отдыхай, герой, ты заслужил этот покой», – прошептал он.

Пес ответил коротким тихим вздохом, и глаза его сомкнулись. Ирина, глядя на них обоих, почувствовала, как сердце сжалось от эмоций. Это было чувство, когда смерть и жизнь идут рядом. Доктор Коваль закрыл глаза и откинулся на спинку.

«Знаете, Ирина», – прошептал он. «Моя жена всегда говорила, нет случайностей, а есть только истории, которые еще не закончились». «И вы думаете, это одна из них?» – спросила медсестра. Он кивнул, глядя на спящего пса: «Думаю, да». «И ее конец», – уверенно подумал он в уме…