* Свекровь и муж улетели на мои деньги в Испанию, а меня оставили одну сидеть дома и ухаживать за детьми….

Я беру ее, сказала я Артему после осмотра. Отлично, обрадовался он. Нужно внести залог и первый месяц аренды.

И еще, вы будете жить одна? Нет, с детьми. С двумя детьми. А муж? Муж я запнулась.

Муж сейчас в отъезде. И возможно не вернется. Артем понимающе кивнул, не задавая больше вопросов.

И я была благодарна ему за это. Следующие дни превратились в настоящий марафон. Я работала, забирала детей из школы, а вечерами, когда они ложились спать, начинала готовиться к переезду.

Потихоньку собирала вещи, упаковывала самое необходимое. Документы, фотографии, любимые игрушки детей. Макар и Василиса, знали, что мы собираемся переехать, но думали, что это временно, пока папа и бабушка в отпуске.

Я не хотела травмировать их раньше времени разговорами о разводе и разделе имущества. Всему свое время. Через неделю после отъезда Игоря и Антонины Петровны, новая квартира была готова к заселению.

Я взяла еще один отгул и перевезла туда наши вещи. Места оказалось даже больше, чем я думала. В шкафы легко поместилась вся наша одежда.

На кухне нашлось место для посуды и техники, которую я купила на остатки своих сбережений. Дети были в восторге от нового жилья. Особенно им понравилась их комната с двумя кроватями у окна и большим столом для занятий.

«Мам, а мы тут надолго?» спросил Макар, раскладывая свои книги на полке. «Как получится, сынок», — ответила я, не желая обманывать. «Но я думаю, что нам здесь понравится.

А папа и бабушка будут с нами жить», — поинтересовалась Василиса. «Нет, милая, папа и бабушка будут жить отдельно». «Почему?» — нахмурилась дочь.

«Потому что иногда взрослым нужно жить отдельно друг от друга, чтобы лучше понять, чего они хотят от жизни». «А ты чего хочешь, мама?» — спросил Макар, серьезно глядя на меня своими карими глазами, так похожими на мои. «Я хочу, чтобы мы были счастливы», — ответила я, обнимая детей.

Все трое. В тот вечер мы устроили маленький праздник новоселья. С пиццей, которую заказали на дом, с мороженым, и с просмотром любимого мультфильма на новом телевизоре, который я купила в рассрочку.

А когда дети легли спать, я села за стол и начала писать ту самую записку. Записку, которую Игорь и Антонина Петровна найдут, когда вернутся из своего отпуска. Я долго думала, что именно написать.

Хотелось излить всю обиду, весь гнев, который накопился за эти годы. Но потом я поняла, что это бессмысленно. Они все равно не поймут, или сделают вид, что не понимают.

Поэтому я решила быть краткой и по существу. Игорь и Антонина Петровна, написала я. Пока вы наслаждались отдыхом в Испании на мои деньги, я приняла решение начать новую жизнь. Без вас.

Мы с детьми переехали. Не пытайтесь нас искать. Если захочешь увидеться с детьми, Игорь, свяжись со мной через мою маму.

А насчет раздела имущества. Мой адвокат свяжется с тобой в ближайшее время. Я перечитала написанное и порвала листок.

Нет, не то. Слишком сухо, слишком официально. Я хотела, чтобы они поняли, что именно потеряли.

Что они разрушили своими руками. Я взяла новый лист и начала писать снова. Дорогой Игорь, писала я, помнишь, как мы познакомились, ты сказал тогда, что никогда не встречал такой удивительной девушки, как я, что готов носить меня на руках всю жизнь.

А потом появилась твоя мать, и ты стал носить на руках ее, а я превратилась в прислугу для вас обоих. Я терпела это восемь лет, терпела унижения, пренебрежения, твои постоянные отговорки, почему ты не можешь помочь мне с детьми или по дому. Но поездка в Испанию на мои деньги стала последней каплей.

Я поняла, что в этих отношениях я всегда буду на последнем месте. И решила уйти. Теперь мы с детьми живем отдельно.

И знаешь что? Впервые за долгое время я чувствую себя счастливой. Я снова порвала листок. Нет, слишком много эмоций, они не поймут, или сделают вид, что я истеричка, которая раздула проблему на пустом месте.

Я знала Игоря, и его мать слишком хорошо, они мастера переворачивать все так, чтобы выглядеть жертвами. Я взяла третий лист. Игорь и Антонина Петровна, надеюсь вы хорошо отдохнули в Испании.

А я за это время успела многое переосмыслить. И пришла к выводу, что больше не хочу быть частью семьи, где меня не уважают и не ценят. Мы с детьми переехали.

Теперь у нас своя жизнь. А у вас, своя, без нас. Опять не то.

Слишком мягко. Я хотела, чтобы они почувствовали хотя бы часть той боли, которую причинили мне. Я отложила ручку и задумалась.

А потом меня осенило. Я знала, что именно должно быть в этой записке. Что заставит их по-настоящему потерять дар речи.

Я взяла новый лист и начала писать. Быстро, решительно, не позволяя себе останавливаться и сомневаться. Когда записка была готова, я перечитала ее и улыбнулась.

Да, именно это я, и хотела сказать. Именно эти слова должны остаться у них в голове. Я сложила листок и убрала его в ящик стола.

Еще неделя. И я подложу его в нашу бывшую квартиру, перед самым их приездом. А пока нужно было обустраиваться на новом месте и привыкать к новой жизни.

Следующие дни прошли в приятных хлопотах. Мы с детьми полностью освоились в новой квартире. Я купила занавески на окна, постелила ковер в детской, повесила картины, которые давно хотела купить, но Игорь всегда считал их безвкусицей.

Теперь я могла обустраивать жилье так, как мне нравится, не оглядываясь на чужое мнение. Дети быстро привыкли к новой обстановке. Им нравилось, что до школы теперь можно дойти пешком, что рядом с домом есть детская площадка, что в их комнате много места для игр.

И главное, им нравилось, что я стала другой, более спокойной, более счастливой, более внимательной к ним. Я действительно изменилась за эти дни, будто сбросила с плеч тяжелый груз, который тащила все эти годы, груз чужих ожиданий, чужих требований, чужих представлений о том, какой я должна быть. Теперь я могла просто быть собой, и это ощущение свободы, пьянило, как хорошее вино.

За день до возвращения Игоря и Антонины Петровны, я взяла ключи от нашей бывшей квартиры, которые предусмотрительно не отдала им перед отъездом, и отправилась туда, нужно было забрать последние вещи и оставить ту самую записку. Переступив порог, я почувствовала странное ощущение. Это место, где я прожила 8 лет, вдруг стало чужим, холодным, неуютным, наполненным не самыми приятными воспоминаниями.

Я прошлась по комнатам, проверяя, не забыла ли что-нибудь важное. В детской уже не было игрушек и книг. Все переехало с нами.

В моей бывшей спальне шкаф зиял пустотой. Я забрала всю свою одежду и косметику. На кухне остались только те приборы и посуда, которые покупал Игорь или его мать.

Закончив с проверкой, я села за стол в гостиной и достала из сумки записку, ту самую, которую написала неделю назад. Я еще раз перечитала ее, убеждаясь, что каждое слово на своем месте, что именно это я и хочу сказать своему бывшему мужу и его матери. Удовлетворенная, я положила листок на самое видное место, на журнальный столик в гостиной, где они непременно его заметят, как только войдут в квартиру.

Затем я в последний раз окинула взглядом бывшее жилище, мысленно прощаясь с этим этапом моей жизни, и вышла, тихо закрыв за собой дверь. Вернувшись в нашу новую квартиру, я почувствовала, как с души свалился последний камень, теперь я была по-настоящему свободна, готова начать жизнь с чистого листа. Дети встретили меня с радостью, они нарисовали большой плакат с надписью «Мы любим нашу маму» и повесили его на стену в гостиной.

Этот простой детский рисунок, растрогал меня до слез. Впервые за долгое время, я чувствовала, что действительно нужна, что меня любят просто за то, что я есть, а не за то, что я делаю для других. «Ты плачешь, мама?» – встревоженно спросил Макар, заметив слезы в моих глазах.

«От счастья, сынок», – улыбнулась я, обнимая его и Василису. Иногда люди плачут от счастья. В тот вечер, мы снова устроили маленький праздник, я испекла пирог.

Впервые за долгое время, не по обязанности, а потому что хотелось порадовать себя и детей, мы играли в настольные игры, смеялись, дурачились, и я думала о том, что завтра Игорь и его мать вернутся из Испании, найдут пустую квартиру и мою записку, и их жизнь уже никогда не будет прежней, как и моя. Утром следующего дня я проснулась с легким сердцем. Сегодня должны были вернуться Игорь и Антонина Петровна.

Сегодня они обнаружат пустую квартиру и прочитают мою записку. И я почти жалела, что не увижу их лица в этот момент. Почти.

Я отвела детей в школу, а сама поехала на работу. День пролетел незаметно. Я была занята новым проектом, который мне поручили в агентстве.

Рекламная кампания для крупного банка. Интересная, творческая работа, которая полностью захватила меня. Около трех часов дня мой телефон начал разрываться от звонков.

«Игорь, видимо, они уже вернулись и обнаружили мой сюрприз». Я не брала трубку. Пусть помучается, поймет, каково это, когда тебя игнорируют.

После пятого звонка я отключила телефон. Не хотела, чтобы эти звонки отвлекали меня от работы. Я решила, что включу его вечером, когда буду дома с детьми.

А пока пусть Игорь осознает, что натворил. Пусть прочувствует на своей шкуре, что значит быть брошенным, ненужным, забытым. Вечером, когда мы с детьми вернулись домой, я наконец включила телефон.

23 пропущенных звонка от Игоря, 7 от Антонины Петровны. И куча сообщений, от угроз до мольбы перезвонить. «Евгения, ты совсем с ума сошла?», писала Антонина Петровна.

«Немедленно верни детей домой. Женя, нам надо поговорить, умолял Игорь. Возьми трубку, пожалуйста.

Я вызову полицию, снова Антонина Петровна. Ты не имеешь права забирать детей без разрешения отца. Женя, я все понимаю, ты обиделась, но давай решать проблемы как взрослые люди, Игорь снова».

Я усмехнулась, читая эти сообщения, как взрослые люди, о поездке в Испанию, на мои деньги без моего ведома. Это было взрослое решение, брать все, и не давать ничего взамен. Это по-взрослому.

Последнее сообщение от Игоря пришло всего полчаса назад. «Женя, я знаю, где ты». «Твоя мама сказала».

«Я еду к тебе». «Я замерла». «Мама? При чем тут моя мама?» Я не говорила ей наш новый адрес.

Только то, что мы с Игорем решили пожить отдельно какое-то время. И тут в дверь позвонили. Резко, настойчиво, злобно.

«Мам, это папа?» – испуганно спросила Василиса, выглядывая из детской. «Похоже на то», кивнула я. «Идите в свою комнату, дети. Я сама поговорю с папой»…