* Я забыла сказать свекрови, что вчера мастер починил камеры в нашей квартире….

Она написала письмо, длинное, сбивчивое, полное зачеркиваний и исправлений. Письмо, в котором впервые за всю жизнь пыталась быть честной, не только с сыном, но и с собой. Дорогой Игорь, я знаю, что ты не хочешь меня видеть, и я понимаю, почему.

Долгое время я отказывалась признать свою вину, обвиняя во всем Татьяну, обстоятельства, кого угодно, только не себя. Теперь я вижу, что была не права. Во всем.

Я нарушала ваши границы, вторгалась в вашу жизнь, брала ваши вещи без разрешения. Я считала, что имею на это право, потому что я твоя мать. Но материнство не дает таких прав.

Я понимаю это теперь. Я не прошу прощения. Я знаю, что недостойно его.

Я просто хочу, чтобы ты знал. Я осознаю свою вину и глубоко сожалею о том, что причинила вам боль. Будь счастлив, сынок.

И передай Татьяне, что я больше никогда не побеспокою вас. Твоя мать. Она долго стояла перед их дверью, не решаясь позвонить.

Наконец, собрав всю волю в кулак, опустила конверт в почтовый ящик и быстро ушла, чувствуя странное облегчение. Ответа не последовало, ни через неделю, ни через месяц. Лидия Романовна не удивлялась.

Она понимала, что некоторые раны слишком глубоки, чтобы зажить быстро, или зажить вообще. Прошло полгода. Жизнь Лидии Романовны изменилась до неузнаваемости.

Из активной, вездесущей, всеми уважаемой женщины она превратилась в тихую, замкнутую затворницу. Соседи постепенно перестали обсуждать ее историю, появились новые, более свежие сплетни. Но Лидия Романовна все равно избегала лишних контактов.

Она нашла новое занятие, стала волонтером в местной библиотеке. Там никто не знал о ее позоре, и она могла чувствовать себя полезной, расставляя книги и помогая с каталогизацией. Это была простая, монотонная работа, но она приносила странное успокоение.

Однажды, возвращаясь из библиотеки, Лидия Романовна увидела Игоря, выходящего из соседнего магазина. Он был не один. Рядом шла Татьяна, держа его под руку.

Они смеялись чему-то, и Лидия Романовна вдруг с острой ясностью осознала, насколько они счастливы вместе, без нее, без ее вмешательства и контроля. Это осознание было горьким, но в то же время приносило странное облегчение. Ее сын счастлив.

Разве не этого хочет любая мать? Она хотела незаметно пройти мимо, но Игорь поднял глаза и увидел ее. На мгновение его лицо застыло, а затем он что-то сказал Татьяне и направился к матери. «Здравствуй, мама», сказал он, останавливаясь на расстоянии вытянутой руки.

«Здравствуй, Игорь», тихо ответила Лидия Романовна, не смея поднять глаз. «Я получил твое письмо», сказал он после паузы. «Спасибо».

Она кивнула, не находя слов. «Нам нужно время», продолжил Игорь. «Мне нужно время.

Но… я не хочу, чтобы между нами была стена навсегда». «Я понимаю», прошептала Лидия Романовна. «Я не тороплю тебя».

Игорь посмотрел на нее долгим взглядом, словно заново узнавая. «Ты изменилась?» «Наконец», сказал он. «Да», просто ответила она…